Мучные младенцы - Страница 36

Для начала Саймон вытащил свою куклу из-из-под свитераусадил на середину стола, а вокруг разместил остальных.

— Отлично.

Он взял с ближайшего стола табличку и перевернул ее.

«Королева мучных кукол и ее придворные», — написал он на чистой стороне и критически оценил написанное. Даже если люди разберут надпись, то едва ли их это заинтересует.

Он попробовал еще раз. Теперь он разделил младенцев попарно и попытался разместить их так, чтобы все это напоминало вечеринку.

Саймон стащил еще одну карточку с соседнего стола. Зачеркнув аккуратную подпись «Измерение длины волны лазерного излучения», он перевернул табличку и на обратной стороне написал:

«Туссовка».

Саймон сомневался, что это слово пишется именно так. Да и на веселую вечеринку это не походило. Он попытался оживить происходящее, разложив мучных младенцев в более интересных позах. Но, так или иначе, зрелище разочаровывало: они упрямо представляли собой восемнадцать мешков с мукой, сваленных как попало.

Отказавшись от своей затеи, Саймон решил попробовать нечто противоположное. На этот раз он разложил кукол строгими рядами и на новой карточке написал: «Ботаники доктора Фелтома».

Тоже ничего особенного.

И тут ему в голову пришла гениальная мысль. Позаимствовав карточку с подписью «Проект невесомости Хокинга», он написал на обороте: «Лучший гол Саймона Мартина», после чего принялся воссоздавать это великое событие с помощью мучных младенцев и обертки от шоколадного батончика, которую он подобрал с пола и скомкал, чтобы использовать вместо мяча.

Сначала он расставил по местам трех нападающих, затем четырех полузащитников и трех защитников. Покончив с одной командой, он взялся за другую.

В тот знаменательный день он играл глубоко в защите, но в нужный момент совершил умопомрачительный рывок и, обойдя защитников противника изящными зигзагами, провел мяч по флангу, чтобы послать его пушечным выстрелом с самого края штрафной площадки прямо в угол ворот. Вратарь его даже не заметил, а Саймон не успел уклониться от неизбежного столкновения со свободным защитником, похожим на косоглазого быка.

Захваченный воспоминаниями, он воспроизвел последние моменты игры, передвигая младенцев по столу.

— Брумм! Брумм! Пау!

Два мешка столкнулись, и мука засыпала все вокруг.

Стол, может, и стоял в отдалении, но невидимым он не был. Мистер Хайем налетел на Саймона в считанные секунды.

— Мука! Повсюду мука! Что с тобой, Саймон Мартин? Такого я даже от тебя не ожидал!

Саймон был оскорблен. Он ведь просто выполнял распоряжения.

Мистер Хайем крутился как бешеный волчок.

— Ты только посмотри! — кричал он. — Посмотри на это! Мука оседает на цилиндрах повышенного давления Бернштейна! И на синтезаторе речи Баттерворта! Смотри, вот оставлю тебя после уроков, Саймон Мартин.

— Не раньше пятницы, — сообщил ему Саймон ледяным от обиды голосом.

— Значит, в пятницу. И не надейся, что я забуду. Я…

Мистер Хайем запнулся на полуслове.

— Она перемещается в сторону прибора для очистки воды Тагвелла.

Он повернулся к Саймону.

— Немедленно унеси отсюда эти мешки!

— Но…

— Я сказал — немедленно!

Мистер Хайем был в такой ярости, что Саймон не посмел ослушаться. Он быстро сгреб всех младенцев, включая своего, обратно в мешок.

— Быстрее! Пошевеливайся! Уноси их отсюда! Живее!

Все еще хмурясь, Саймон потащил мешок к двери.

— Но куда же мне…

У мистера Хайема и так забот хватало.

— Просто унеси, и все! И подальше! Можешь хоть в клочья их разнести. Только вынеси их из этого здания! Сейчас же!

Волоча за собой тяжелую ношу, Саймон послушно поплелся обратно, мимо других лабораторий. Проходя через стеклянные двери, он не позаботился о том, чтобы хоть немного приподнять пластиковый мешок, и тот цеплялся за все пороги. Мучная дорожка, которую он оставлял после себя, с каждым шагом становилась все белее и шире.

Уже на выходе из корпуса он столкнулся в дверях с мисс Арнотт.

— Почему ты не в классе? — спросила она. — Звонок на урок прозвенел уже несколько минут назад.

Саймон не спешил с ответом. Он мог заявить, что ему поручено доставить мучных младенцев на ЭКСПО. Только вряд ли она поверит ему — он двигался явно в противоположном направлении.

Он мог заявить, что ему поручено доставить их обратно в класс, но она вполне способна увязаться за ним до самого кабинета. Подобно средневековому гонцу, который знал, что за плохое известие его могут казнить, Саймон не готов был взять на себя роль горевестника и вернуть мучных младенцев мистеру Картрайту.

Или… Он мог промолчать. Как всегда.

И он, как всегда, промолчал.

Мисс Арнотт пощупала рукой свою сумочку, желая удостовериться в том, что пузырек с аспирином при ней.

— Мне очень жаль Саймон, но у меня нет выбора. Я вынуждена оставить тебя после уроков за прогул.

— Только в следующий понедельник, — предупредил ее Саймон. — На этой неделе у меня все дни расписаны.

— О, Саймон! — сказала мисс Арнотт, сжав пальцами виски в тех местах, где обычно зарождалась ее головная боль.

— Ничего страшного, — великодушно успокоил ее Саймон. — Я не против. — И это была чистая правда. Между объяснением и наказанием он всегда выбирал наказание. Так было проще.

— Значит, в следующий понедельник.

Угрюмый, как Санта-Клаус среди лета, Саймон кивнул, взял свой мешок и поплелся дальше по коридору. Мисс Арнотт сделала шаг в сторону, чтобы пропустить его вперед.

И увидела мучную дорожку.

— Саймон…

— Да, мисс Арнотт?